Киев, 24 февраля 2016 года – Процесс декоммунизации в Украине, который стихийно начался во время Революции достоинства и продолжился официально после принятия соответствующего закона, является достаточно болезненным процессом и ставит перед обществом ряд вызовов. «Уходит большая эпоха, уходит медленно и трудно. Мы осознаем необходимость этих изменений и никоим образом не отрицаем необходимость воплощения этих законов в жизнь, но хотели бы подчеркнуть, что в некоторых моментах спешка опасна, потому что есть более глубокие вещи, которые не лежат на поверхности», – отметила Владислава Осьмак, руководитель центра урбанистических исследований национального университета «Киево-Могилянская академия», открывая публичную дискуссию в Украинском кризисном медиа-центре на тему «Декоммунизация: война памятников». Среди таких глубинных вопросов, которые порождают споры вокруг декоммунизации – вопрос коллективной истории, коллективной и индивидуальной памяти и идентичности.
Первый вызов, перед которым оказалась современная Украина – какие памятники ставить (и ставить ли вообще) на пьедесталы коммунистических вождей. Светлана Шлипченко, руководитель научных программ Центра урбанистических исследований Национального университета «Киево-Могилянская академия», обратила внимание на то, что «война памятников» является практически неизбежным спутником исторических изменений, поскольку памятник во все времена выступал прежде всего как средство пропаганды, утверждения определенной системы ценностей и как символическое означающее территории. Изменение господствующей идеологии непременно провоцировало «уничтожение идолов» предыдущей эпохи. В качестве примера можно вспомнить Европейскую площадь в Киеве, где в течении ста лет сменили друг друга Александра II, красноармеец, Сталин и лестница, которую в итоге убрали, не установив больше ни одного монумента. Провозглашение Украиной независимости в свое время также стало толчком к замене памятников. Прогресс этого процесса по всей территории страны довольно красноречиво отразил самоидентификацию жителей этих территорий: на западе страны большинство советских памятников убрали еще в 90-е годы, в центре – в период президентства Виктора Ющенко, а на остальной территории он интенсивно начался только в 2014 году – «активным меньшинством при пассивном игнорировании / неодобрении большинства». «Если сравнить карты электоральных предпочтений и результатов местных выборов, мы увидим, что именно эти регионы и голосовали за пророссийские оппозиционные силы. […] Очень символично, что снесли памятники почти в те же дни как в Житомире, Чернигове […] так и в Днепропетровске и Херсоне. За счет этого образовалась плоскость соборности, исчез электоральный рубеж 2004 года, – отметил Алексей Куренной, старший преподаватель кафедры международного права Национального университета «Киево-Могилянская академия», эксперт Центра международной защиты прав человека. – Конечно, данный процесс носил характер борьбы с маркером идентичности – ни в коем случае не борьбы с культурой. […] Он символизирует ментальный развод с советской ментальностью, с возможностью вовлечь ее в «русский мир», – уверяет эксперт. «Сегодняшнюю ситуацию я бы охарактеризовала как twilight of the idols, позаимствовав это у Ницше – «сумерки богов», или «закат идолов», – отметила Светлана Шлипченко. По ее мнению, дискуссии вокруг процесса декоммунизации фактически отражают «память в состоянии войны» – войны за то, как образом общество желает поддерживать память о прошлом.
По мнению экспертов, самая большая проблема заключается в том, сможет ли украинское общество провести декоммунизацию «по сути», не повторяя в новых памятниках монументализма имперского прошлого и традиций соцреализма. На примере многих проектов памятников эпохи независимости заметно, что «вроде бы новая идеология, вроде бы новое содержание, но их авторы пытаются вложить в абсолютно старые формы», – отмечает г-жа Осьмак. Одними из ярчайших примеров такого подражания являются нереализованный проект на Майдане вокруг стелы Независимости, массивный памятник Андрею Шептицкому во Львове, установленный на месте им же посаженных деревьев вопреки воле общественности; безвкусный памятник Небесной Сотне в Луцке. «Насколько мы преодолели это шаблонное мышление, если мы позволяем себе тиражировать скульптурные формы, когда речь идет о новейшей и самой болезненной истории отечества?» – задает вопрос Владислава Осьмак. «Сегодняшнее общество не может говорить о памятниках в тех формах, в которых они были. Способы увековечения памяти должны быть релевантны сегодняшнему обществу. […] Демократическое общество предлагает более динамичные, а не окаменевшие формы», – отмечает Оксана Баршинова, искусствовед, заведующая научно-исследовательского отдела искусства ХХ – начала XXI века Национального художественного музея Украины.
Второй вызов заключается в том, чтобы провести границу между памятником (с вышеупомянутым символическим значением) и памяткой – объектом исторического наследия, которому присущ комплекс художественных качеств, характерных для определенной эпохи. Законом определено, что убрать из публичного пространства (снести или музеефицировать) необходимо исключительно памятники советским деятелям, занимавшим руководящие должности, а также символику. «Когда говорят о том, что должно быть уничтожено все советское – это объективно неправда. Когда говорят, что должен быть нивелирован как слой, как направление и стиль соцреализм – это тоже неправда», – подчеркнула Алина Шпак, первый заместитель председателя Украинского института национальной памяти. В то же время, эта граница между памяткой и памятником иногда очень неоднозначна. «Мы должны четко классифицировать, что подлежит демонтажу, а что стоит оставить на рассмотрение общественности и экспертов», – отметила Оксана Баршинова. Безответственное выполнение закона методом «тотальной зачистки» – вполне советским по своей сути – создает опасность уничтожения памяток искусства, которые частично подпадали под закон, и угрозу разрушения урбанистической культуры. Кроме того, такие памятники, как Щорс на бульваре Т. Шевченко в Киеве, являются не только ценным объектом искусства, но и важным компонентом архитектурного ансамбля. «В данном случае необходимо изменить акцент с того, кто изображен на то, как он изображен», – отмечает г-жа Баршинова.
Дискуссионным вопросом является и то, что делать с мемориалами в честь погибших во Второй мировой войне: действие закона на них не распространяется, но «эти памятники визуально не всегда являются тем, что они должны передавать: вместо того, чтобы почтить жертву людей, они глорифицируют победную войну », – отметила Алина Шпак. Пока что этот вопрос остается открытым.
Одним из вариантов декоммунизации может быть переосмысление и новое применение советского наследия – мозаик, арт-объектов и помещений. «Мы решили занять позицию, что декоммунизация – это творчество, это возможность исследовать историю своего рода через открытие архивов, возможность приобщиться к формированию нового облика собственного города», – рассказала Ольга Гончар, культуролог, ассистент Культурного направлении Украинского кризисного медиа-центра. Она напомнила, что художники уже успешно испытали такой способ творческого переосмысления во время культурных резиденций в Виннице, Славянске, Северодонецке и Мариуполе. Эти «творческие десанты» обеспечили возможность широкого общественного обсуждения и подтвердили догадки художников, что при выполнении закона крайне важно учитывать региональную специфику. «Декоммунизация на прифронтовых и освобожденных территориях – очень болезненный вопрос, – подчеркнула Ольга Гончар. – Необходимо детально продумать методологию, чтобы декомунизационные процессы не спровоцировали новый конфликт».
В то же время, отметили эксперты, параллельно со стремлением оставить советское наследие в прошлом в обществе наблюдается тенденция к ностальгии за этим прошлым как частью индивидуальной памяти. Мелкие маркеры-символы – к примеру, «Советское шампанское», «Пивная №1», ресторан «Катюша» и ряд других – свидетельствуют о том, что советская эпоха все еще близка для значительной части общества, поэтому процесс «развода» с ней на уровне сознания будет достаточно длительным.
Эксперты напомнили, что по состоянию на осень 2013 года в Украине было около 2,5 тысячи памятников Ленину. За период Революции достоинства демонтировали около 600 из них, еще тысячу – после принятия декоммунизационных законов. Кроме того, в рамках выполнения закона должны быть переименованы около 1000 населенных пунктов. Окончательное решение о переименовании уже приняли относительно 175 населенных пунктов. Как напомнила Алина Шпак, в основном выбирали между историческим названием города и другими вариантами, предложенными местной общиной.
