«Shatur-Gudur» – это этно-панк-рок с текстами на крымскотатарском языке. В составе группы – гитарист Фикрет Идрисов, вокалист Бекир Хайбуллаев, басист и вокалист Джемиль Мамутов и ударник Сулейман Мамутов. Сейчас они – едва ли не единственная группа в таком стиле с текстами на крымскотатарском. В интервью Украинскому кризисному медиа-центру в рамках музыкального проекта «Слушай Украину» парни рассказали о том, как начинался их музыкальный путь, как они понимают свой стиль и что можно услышать в новом альбоме.
– Что такое Shatur-Gudur в переводе с крымскотатарского?
Джемиль: Шум и гам, шум, переполох …
– Почему вы так назвались? Кому эта идея первому пришла в голову?
Джемиль: Мне и брату. Это был такой устойчивое выражение в местах компактного проживания крымских татар -шатур-гудур,шатура-гудурянск. Это когда говорят, что что-то непонятное происходит, какой переполох. Это слово нам казалось очень смешным, поэтому мы его и взяли.
– Когда вы появились и сколько вас было в начале? Насколько я знаю, состав менялся время от времени.
Джемиль: Сначала это были мои друзья из Симферополя, с панк-тусовки, которые потом все стали профессиональными музыкантами. Потом, когда я переехал в Киев, это была Лена Бугаева, басистка. Она очень профессиональный музыкант, а мы тогда не могли обеспечить ей постоянную занятость. Потом в Киев приехал мой брат, Фикрет, потом я познакомился с Бекиром, и мы решили собираться таким составом. Еще мой брат на ударных. Сейчас коллектив наконец более-менее сформировался и начались регулярные репетиции, минимум раз в неделю, а не так, что от концерта до концерта. И, наконец, сформировалось ощущение группы.
– Когда была ваша первая репетиция? Как это было?
Фикрет: У меня это было в группе «Фора», то был еще совсем начало.
Бекир: Моя первая полноценная репетиция была с Shatur-Gudur. А до того это было где-то на квартире дома. Впервые я взял гитару в руки в 2014 году – меня заставил мой друг. Он сейчас в Крыму, поет, наверное. Давно не виделись.
Джемиль: Моя первая репетиция была в школьном ансамбле, в 1998 году, кажется. Мы играли «Yesterday», если не ошибаюсь.
– Когда вы поняли, что музыка – это ваше, и должно вылиться в группу?
Джемиль: У меня все началось с «Nirvana», году в 96-м. Меня эта группа побудила взять в руки гитару и попробовать, как это. Помогла также усидчивость. Я ходил в музыкальную школу, поэтому какая-то база у меня была. Сидел, подбирал, а потом уже искал единомышленников и играл с ними. Сейчас это уже часть жизни.
Бекир: У меня папа всегда пел, играл на аккордеоне и на кларнете. Наверное, от него передалось с генами. Я всегда любил петь, напевал что-то, писал. На самом деле я хотел играть на пианино, но немного не сложилось – там клавиш больше, чем струн на гитаре. А вообще дома у меня была гитара, поэтому я и начал играть.
Фикрет: Как у Джемиля началось с «Nirvana», так у меня все началось с Green Day. Я купил 7-струнную гитару, сделал из нее 6-струнную и начал играть.
– Чем этнический панк-рок дополняет панк-рок?
Джемиль: Панк, в нашем субъективном понимании – это не столько стереотипий «парень с ирокезом», как некое циничное отношение к выполнению, к догмам народной музыки. Потому что среди нас [крымских татар] есть такие, которые очень ревностно относятся к наследию крымскотатарской культуры и не воспринимают переделки, перепевки – можно нарваться на критику. А мы начали с обработок, потому что песни – это тот связь с прошлым.
– Почему, по вашему мнению, в современной крымскотатарской музыке такую важную роль играет рэп?
Джемиль: Я довольно рано начал следить за тенденциями в музыке, и еще тогда заметил, что среди крымскотатарского народа к рэпу больше склонности, чем к року или панк-року. Молодежь всегда слушала преимущественно рэп. А сейчас это вылилось, потому что есть люди, которые умеют писать качественные тексты и качественно подавать это с музыкальной точки зрения.
– Сейчас есть целая школа крымскотатарского рэпа, на крымскотатарском языке, также немного на русском и украинском. А рок-музыки фактически две группы – «Фаэтон» и вы, и был IZZET. Почему одна панк-рок группа, одна арт-рок группа? Кто-то пытался создать конкуренцию в этой нише?
Джемиль: Я даже не знаю людей, интересующихся панком. Я думаю, здесь роль играет не конкуренция, а выборка – нас в Крыму только 250 тысяч, поэтому это нормально. Было бы больше – было бы больше групп.
– А с «Фаэтоном» у вас какие отношения?
Джемиль: На самом деле никаких. Я когда-то еще в 2005 году купил диск за 20 гривен, но разочаровался, мне не очень понравилось.
– У вас скоро должен выйти альбом?
Джемиль: Да, это будет первый альбом. Там 14 треков, которые мы собрали за почти 10 лет существования. Он уже есть на Soundcloud. Называется «Burundan çıqtı», примерный аналог – «Вышел боком», буквально – «Вышел из носа». Мы его так назвали, потому что он действительно очень долго выходил, постоянно были какие-то нестыковки. Хотелось сделать нормальный продукт, нормальный итог 10 лет работы.
– Сколько у вас всего песен?
Джемиль: Вообще 14, авторских – меньше 10. Все на крымскотатарском языке, и одна, где припев на украинском. Она о человеке, который торговал пловом в Николаевке, в Крыму, и он так и кричал: «Смачный плов на райони!».
– Вообще о чем ваши песни?
Джемиль: Вот в этой песне («Вибрации ассимиляции») поэт рассказывает о том, как репрессии повлияли на наш народ, ассимиляцию, потерю самих себя. Есть песня о любви. Есть о победителе и побежденном, нам ее подарила поэтесса Майя Сафет (Maye Safet). То есть, поем мы все, но чаще всего поднимаем социальные темы. И тему «самокопания».
– Кроме этих основных инструментов, есть треки, где используются еще какие-то?
Джемиль: Да, в альбоме есть экспериментальный трек. Там есть и фортепиано, и трубы. Сейчас технологии позволяют делать что угодно, печально только, что это не настоящее фортепиано. Возможно, когда-то найдем бюджет и будем сотрудничать с музыкантами.
– Планируете тур с новым альбомом? И где вас можно вживую послушать?
Джемиль: 7 апреля, будет концерт в Asylum Club. Вообще с концертами туго, потому что это не самоцель. Мы все работаем на других работах. Конечно, если бы предложили промо-тур, мы бы поехали, но в целом понимаем, что у рок-героев такая тяжелая и невзрачная судьба, и нам это привычно – просто сидеть и репетировать.
– То, что вы делаете, это только для вас, или есть какая-то еще цель?
Джемиль: Если я начну задумываться, я перестану это делать, такое предчувствие, что этот луч просто погаснет. Поэтому просто играем.
