Отсутствие индикаторов воздействия, расхождение между мерами и поставленными целями, непропорциональность, несовершенство законодательных инструментов и несоответствие международным практикам и стандартам прав человека – такие главные замечания относительно санкций, примененных Украиной против российских интернет-платформ, упоминают в специальном докладе Freedom House, подготовленном к 2-й годовщине их введения. Срок санкций истекает в середине 2020 года (кроме «Яндекса», для которого их продлили в 2019 году), и возникает вопрос, станет ли новая украинская власть продолжать их.
«С момента введения санкций прошло более 2 лет, но остается больше вопросов, чем ответов: почему это были именно экономические санкции, насколько пропорциональными были эти меры», – отметила Ольга Кирилюк, PhD, генеральный директор и основательница The Influencer Platfrom, автор специального доклада Freedom House, на презентации в Украинском кризисном медиа-центре.
Главные замечания, высказанные в докладе:
– не предусмотрено, как анализировать экономическую эффективность санкций.
«Говорилось о том, что должны упасть доходы российских Интернет-платформ, которые они получали здесь в Украине, и затем эти средства использовались повторно для финансирования российской агрессии в Украине. Но если есть такие заявления со стороны правительства, должен быть предусмотрен механизм анализа эффективности таких санкций. Важно, чтобы государство периодически отчитывалось, каких результатов удалось достичь и какими конкретными индикаторами, экономическим показателями, эти результаты можно измерить. Тогда возрасло бы доверие и понимание, насколько необходимы такие экономические санкции», – отметила Ольга Кирилюк.
Она добавила, что данные о своих оборотах, которые публиковали российские компании уже после запрета, указывают на то, что санкции существенно не повлияли на их доходы.
– Применение механизма экономических санкций, хотя среди главных аргументов блокировки интернет-ресурсов – защита информационного пространства, защита персональных данных и авторских прав, защита от кибератак.
– Недостатки в законодательстве. Во-первых, запрет был введен подзаконными актами. Во-вторых, акты, которые его ввели, могут обязывать только органы исполнительной власти, но не Интернет-провайдеров. В-третьих, в украинском законодательстве нет понятия интернет-провайдеров – есть провайдеры или операторы телекоммуникаций.
«Чтобы такие ограничения считались законными в соответствии с международными стандартами, они должны быть предусмотрены законом и достаточно четко сформулированы, чтобы субъекты, на которых направлены эти ограничения, могли четко понимать, что именно запрещается и каким образом они должны соблюдать эти предписания – чего в Украине не было», – объясняет Ольга Кирилюк.
Также не прописано, какие механизмы контроля выполнения этой нормы, и какие меры применяются к провайдерам в случае отказа применять блокировки.
– Непропорциональная блокировка: ограничение доступа ко всему ресурсу, а не материалам, которые представляют угрозу для национальной безопасности. С точки зрения правозащитников, это граничит с угрозой для свободы слова.
«В случае Украины, было противопоставлено национальную безопасность и свободу выражения мнений. Когда государство начинает вводить ограничения, трудно понять, когда оно сможет остановиться, и действительно ли национальная безопасность останется единственным поводом для этого», – отмечает Ольга Кирилюк.
Пример Украины необычный, поскольку в мировой практике санкции применяются против лидеров государств, которые ограничивают доступ к Интернет-ресурсам в своих странах, тогда как в случае Украины демократическая страна решает блокировать доступ к определенным сайтам, отметила Мария Шагина, PhD, исследователь Центра восточноевропейских исследований ( Center for Eastern European Studies), University of Zurich, Geneva International Sanctions Network.
В мировой практике санкции не применяются для борьбы с дезинформацией – для противодействия предлагают создавать качественный контент и повышать медиаграмотность граждан. Применять санкции для противодействия киберугрозам – можно, но этот механизм должен быть отдельным от экономических санкций, добавила Мария Шагина.
Рекомендации авторов доклада – начинать не с блокировки ресурсов, а с создания качественного контента, который будет освещает украинскую точку зрения. «В эпоху быстрого развития цифровых технологий очень трудно что-то запретить – появятся технологии, которые позволят обходить эти ограничения. Так и произошло в Украине. Значительно лучше, если бы формировался качественный контент, который освещает украинскую точку зрения и информирует международное сообщество о событиях в Украине с украинской перспективы. Для этого нужно создавать контент на многих языках, в зависимости от того, какую зарубежную аудиторию мы хотим охватить. Нужно создавать онлайн-платформы донесения такой информации, и распространять ее в том числе на неподконтрольные территории через тот же «ВКонтакте», – отметила Ольга Кирилюк.
Также нужна сетей проверки фактов – для оперативного опровержения дезинформации.
Если же государство хочет ограничивать доступ к определенным ресурсам, нужно консультироваться с экспертами о том, как эти ограничения внедрять, оценивать потенциальное влияние запрета онлайн-ресурса на свободу слова и лучше разъяснять свое решение для провайдеров и граждан.
