Киев, 12 июля 2016 года – Что такое “таблоидизация истории”? Это тенденция в освещении исторических тем, которая приводит к тому, что не исторические исследования формируют сообщения СМИ на определенную тему и через них – общественные представления о ней, а – наоборот – медийные месседжи начинают формировать историографические концепции. Эта тенденция характерна и для освещения польско-украинского конфликта 1940-х годов – утверждает Владимир Вятрович.
“Память о той войне между Украинской и поляками была запрещена, так как разрушала одну из коммунистических идеологий о дружбе народов, кроме того, упоминания снова привлекали бы внимание к деятельности подпольных антисоветских движений, – говорит исследователь. – Только за пределами коммунистического блока могло происходить хоть какое-то обсуждение. Украинские и польские эмигрантские структуры первыми начали публиковать воспоминания участников тех событий или документы того времени. Однако для преодоления травматического опыта зарубежных инициатив было крайне мало. Невысказанный, накопленный за десятилетия молчания боль «прорвало» только после падения СССР “.
Главными инициаторами и промоутерами обсуждения острых вопросов стали участники, очевидцы и жертвы. Дискуссии, которые нарастали в течение 1990-х годов, изначально были чрезвычайно эмоционально заряженными. С обеих сторон звучали острые заявления и обвинения. Главной темой для поляков стала Волынь в 1943-м, а для украинского – жертвы Закерзонья и акция «Висла».
Зато фундаментальных научных исследований темы в 1990-х практически не было. Историография украинско-польского конфликта только начала развиваться в начале 2000-х. Поэтому главными комментаторами темы стали свидетели и политики. Более того – уровень интереса к теме и ее освещение в Польше и Украине не был соразмерным. В результате ключевые концепты представления тех событий в медиа и историографии, большинство из которых так и не были пересмотрены, сформировались в 2003 году под давлением информационной волны, возмущенной в польском обществе до 60-й годовщины Волынской трагедии. “Внимание было сосредоточено исключительно на польских жертвах противостояния. А честь, к которым присоединились органы государственной власти Польши, а затем и Украины касались хронологически только в 1943 году, а географически – Волыни “, – отмечает Владимир Вятрович.
“Исследователи не успевали за нарастанием информационной волны и не могли повлиять на нее,« приземлить »до уровня исторических фактов. Состоялось противоположное – разработаны и растиражированы средствами массовой информации представления стали менять историографию, приближать ее до своего уровня “, – говорит историк.
Применена в первой половине 2000-х годов формула “прощаем и просим прощения” не прекратила спекуляций вокруг темы. Наоборот – со временем только растет в высказываниях польских политиков количество жертв с польской стороны, и становятся все более жесткими и односторонними оценки тогдашних событий в политических заявлениях. Зато открытие архивов советских спецслужб в Украине могут немало добавить к пониманию темы, если продолжить изучать ее предубеждений, вне давлением сложившихся представлений.
