Военные и гражданские одинаково негативно относятся к насилию и стремятся решать конфликты мирно. 76% считают, что опыт боевых действий не может быть оправданием домашнего насилия. Об этом свидетельствуют результаты социально-психологического исследования в рамках проекта «Альтернативы конфликта и насилия», представленного во время пресс-брифинга в Украинском кризисном медиа-центре. «Мы выяснили, что военные и гражданские [в своём отношении] не так отличаются друг от друга, но обнаружили очень много стереотипов […], особенно в сфере гендерно обусловленного насилия», – отметила Агата Гейко, медиа-координатор Stabilization Support Services в Украине.
Исследования проводились в рамках программы «Преодоление социальных последствий конфликта на Донбассе и незаконной аннексии Крыма с помощью государственных структур в Украине и гражданского общества», которую имплементирует канадская НПО «Stabilization Support Services» при поддержке Посольства Великобритании. «Цель этого исследования – привлечь внимание к реальному положению вещей, выявить системы общественных норм, правил и стереотипов по отношению к проявлениям конфликта в украинском обществе и отношение друг к другу военных и гражданских», – рассказала Галина Цыганенко, руководитель проекта, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник Института социальной и политической психологии Национальной академии педагогических наук Украины, соучредитель психологической кризисной службы общественной организации «Украинская ассоциация специалистов по преодолению последствий психотравмирующих событий».
Исследование проводили отдельно среди гражданских лиц и военных в Центральной, Западной и Юго-Восточной Украине, в частности, в зоне АТО. Всего опросили 1270 респондентов, провели 6 фокус-групп.
Исследование опровергло распространённое мнение о том, что в случае конфликта между гражданскими лицами и военными, последние более склонны к агрессии. «И военные, и гражданские считают ненасильственные способы решения конфликта более приемлемыми. Но настораживает, что эти мирные стратегии – стратегии избегания. Это означает отсутствие диалога и точек для понимания», – отметила Ольга Кухарук, психолог, член исследовательской группы проекта, волонтёр психологической кризисной службы ОО «Украинская ассоциация специалистов по преодолению последствий психотравмирующих событий». В конфликте гражданским стоит не спорить – так считают 67% гражданских и 59% военных, и продемонстрировать уважение (считают 30% гражданских и 34% военных). Для военного в конфликтной ситуации следует выйти на мирное решение (так ответили 70% гражданских, 69% военных), промолчать / отойти (28% гражданских, 39% военных), меньше контактировать с гражданскими, которых не знаешь (33% гражданских, 31% военных).
Также исследование показало стигматизацию участников боевых действий. 71% среди гражданского населения считает, что у них неизбежно есть ПТСР и они не могут самостоятельно разобраться с этой проблемой. Среди военных так думают 53%.
В целом отношение к насилию противоречивое. 85% опрошенных считают насилие в любой форме неприемлемым, но по мнению 32% опрошенных – психологическое насилие (пренебрежение, давление, ругань) является допустимым методом воздействия. В зоне АТО этот показатель выше – 38%.
Наиболее проблемная сфера – домашнее и гендерное насилие. Именно здесь мнение респондентов чаще всего отражает сложившиеся стереотипы. Каждый четвёртый считает, что в семейные конфликты посторонним лучше не вмешиваться, даже если речь идёт о насилии. 29% мужчин-военных и 27% гражданских согласились с утверждением, что если в семье муж хочет половых отношений, женщина должна согласиться, потому что «это её обязанность». «Интересно, что тех, кто согласился, среди гражданских было больше в центре и на западе, но в зоне АТО 90% не согласились с этим утверждением. В то же время, среди военных высокий процент согласия с этим утверждением был на востоке – 34%, поэтому это может быть потенциально конфликтогенной установкой», – отметила Екатерина Бороздина, член рабочей группы проекта, директор департамента экспертизы, мониторинга и законотворческой деятельности общественной организации «Ла Страда-Украина».
15% военных и 10% гражданских считают, что женщина, которую изнасиловали, часто сама виновата в этом. 14% – что женщина не должна жаловаться на насилие. 28% считают, что если мужчину избили – он сам виноват в том, что не смог себя защитить; что мужчина, который подвергся сексуальному насилию, должен молчать об этом – 45%. При этом, следует учитывать «эффект социальной желательности» – люди склонны отвечать не искренне, а так, как это было бы одобрено социальным окружением, поэтому эти цифры могут быть заниженными.
Екатерина Бороздина отметила, что на горячую линию «Ла Страда Украина» за год поступило более 300 звонков насчет ПТСР демобилизованных военных и около 200 звонков насчет домашнего насилия в тех семьях, где один из членов семьи воевал в зоне АТО. Демобилизованные военные также жаловались на случаи негативного отношения вне семьи. «Мы можем говорить о нарастающей тенденции, которая со временем будет только усиливаться. Такие исследования должны показать государству, что мы должны позаботиться о поддержке демобилизованных военных и самого гражданского населения как принимающей стороны», – отметила она.
В исследовании спрашивали также о доверии людей к СМИ. 80% жаловались на необъективность информации и на то, что им сложно определить, где правда и где ложь.
По мнению авторов исследования, его результаты помогут психологам, социальным работникам, журналистам, юристам и законодателям сформировать конструктивную систему профилактики конфликтов и насилия. «Мы будем разрабатывать механизм статистической фиксации случаев проявления насилия. Мы будем анализировать мировой опыт и адаптировать его к украинским реалиям. Также мы будем разрабатывать учебные программы для правоохранительных органов и госслужащих», – отметил Дмитрий Рева, член рабочей группы проекта, директор правозащитной группы «Сич», руководитель юридического направления ОО «Всеукраинский центр помощи пострадавшим от террористических действий на востоке Украины «Форпост».
