https://www.youtube.com/edit?o=U&video_id=xLBc0F5lhMo
Из 9,6 миллиардов гривен, о которых Генеральная прокуратура Украины отчиталась как возвращенных в результате представления интересов государства или граждан в суде за 2016 год, реально вернули 3,8 миллиарда. Причина такого расхождения – специфическая методология подсчета данных о возвращении средств по результатам прокурорского реагирования. Такими оказались результаты исследования ОО «Наши деньги», которое они провели на основе судебных решений, предоставленных ГПУ на запрос внефракционного народного депутата Виктора Чумака.
Предоставленные ГПУ данные насчитывают 5600 судебных решений и дополнительные документы, которые должны подтверждать уплату средств и стоимость имущества. «Нашей основной целью было понять, что прокуратура считает возвращенными деньгами. […] Сначала мы посчитали, каким образом считали они, а потом начали подтверждать. То, что можно было причислить к достижениям ГПУ, мы учитывали, даже если там были большие сомнения. Однако финальная цифра, которая у нас получилась даже при такой лояльной позиции – 3,8 миллиардов гривен из этих 10 », – рассказал Алексей Шалайский, главный редактор сайта «Наши деньги», презентуя результаты анализа во время пресс-брифинга в Украинском кризисном медиа центре.
Среди судебных решений активисты выявили ряд случаев, которые считают нецелесообразным относить к выгоде для государства в результате представительской деятельности прокуратуры в суде. Первая категория – зачисление в возвращенную сумму стоимости имущества, которое вернули из аренды или хранения, часто – нормативной оценки земли. Это также взыскание задолженности и штрафов с государственных или коммунальных предприятий в пользу госбюджета, когда де-факто «государство возвращает государству». Одна из крупнейших «историй» – это конфликт между «Нафтогазом» и «Киевэнерго». Это также споры между государством и органами местного самоуправления, коммунальным учреждением или госпредприятием о праве собственности на имущество; неучет прокуратурой при подсчете применения судом реституции или взаимозачета долгов государственными и коммунальными предприятиями. Был кейс даже о неуплате студенту стипендии в течение нескольких месяцев, и решение о том, что эти средства должны быть выплачены ему, прокуратура также причислила к своим достижениям.
«Три крупнейших проблемы – что возвращаются деньги из бюджета в бюджет и это считается возвращением государству; вторая – что «надуваются» цифры за счет нормативной оценки земли в земельных вопросах, и третья – что прокуратура вступает в судебный процесс тогда, когда это не нужно. И, по нашему впечатлению, вступает для того, чтобы обеспечить себе плановые поступления», – подытожил Алексей Шалайский. «Еще одна важная деталь: для подсчета убытков у ГПУ есть своя инструкция, и она создана таким образом, чтобы «надувать» максимальные деньги даже тогда, когда их реально не существует; включение нормативной оценки земли также прописано в инструкции», – добавил он.
Виктор Чумак подчеркнул, что всю эту информацию предоставили в бумажной форме. Кроме того, среди массива предоставленных судебных решений обнаружили решения, которые впоследствии были отменены. Нашлись также решение еще за 2012 год и такие, что дублируют друг друга. В одной из папок решения содержали рабочие примечания прокурора на полях.
Активов, которые были бы возвращены в результате уголовных производств, в этом массиве решений нет вообще. «У Генпрокуратуры нет даже системы отчетности о возвращенных активах. Все эти папки (…) – это просто пиар-шоу для того, чтобы поразить кучей бумажек на столе. Реальных преступных средств не возвращено, а если возвращено – тысячные процента от того, что нам хотелось бы ожидать. Если бы эти папки попали к нам, у нас была бы другая методология и мы бы сказали, что из десяти миллиардов возвращено ноль, потому что мы бы считали только деньги, возвращенные в результате приговоров суда с решением о конфискации», – констатировала Дария Каленюк, исполнительный директор Центра противодействия коррупции.
«Не Юрий Луценко виноват, что есть такая система – это система работала, работает и будет работать. […] Но для того, чтобы двигаться дальше, генпрокурор должен понимать, чем он владеет, но базы нет», – отметил Алексей Шалайский. Он добавил, что активисты готовы к профессиональной дискуссии с прокурорами любого уровня по каждому из этих решений.
Активисты отметили, что изменить ситуацию может только создание реестра арестованного и конфискованного имущества. Эта функция – в компетенции Агентства по розыску и управлению имуществом. «Мы ждем от Антона Янчука запуска этого реестра уже в этом году», – подчеркнула Дарья Каленюк.
Она также раскритиковала вчерашнее заявление Юрия Луценко о возвращении 50 миллиардов гривен, или около 1,5 миллиарда долларов, и заявление о том, что детали этого дела собираются объявить государственной тайной. «Самое интересное, что никто не знает, откуда эти 1,5 миллиарда долларов, откуда эти оффшорные компании взяли деньги, чтобы купить облигации на 1,5 миллиарда долларов. Никто не знает, кто является бенефициарными собственниками этих оффшорных компаний. (…) Очень велики шансы, что эти оффшорные компании, возможно, не в украинских судах, со временем обжалуют это решение и нам придется 1,5 миллиарда долларов возвращать Януковичу. Как по мне, это не победа, а, наоборот, легализация доходов соратников Януковича», – заявила Дарья Каленюк.
