В этом году в Украине завершилось формирование антикоррупционной инфраструктуры: последним звеном в ней стал Высший антикоррупционный суд. С начала работы первых институций, НАБУ и НАПК, прошло уже 5 лет. Какие выводы можно сделать и какие дальнейшие перспективы – обсуждали эксперты и представители антикоррупционных органов на круглом столе в Украинском кризисном медиа-центре. В этом материале – главное из выступлений участников.
Артем Сытник, директор Национального антикоррупционного бюро Украины:
«Когда принимались законы о НАБУ, похоже, никто не ожидал, что эта система действительно заработает. Проблемы в нашей работе начались с началом расследований в отношении лиц, которые считались «неприкосновенными». Сейчас «осадное положение» сменилось на «окно возможностей»: нам предоставили возможность автономного прослушивания, частично отменены «правки Лозового».
После встречи с президентом, моей и [Назара] Холодницкого, в мае, мы в среднем каждые 3 дня объявляем кому-то подозрение. Это достаточно высокопоставленные субъекты. Есть расследование в отношении почти 400 чиновников. Есть ощущение поддержки со стороны новой Генеральной прокуратуры, Службы безопасности Украины. Начинает работу Высший антикоррупционный суд, созданный при участии международных экспертов, к которому есть определенное доверие. Мы надеемся, что «точка невозврата» в антикоррупционной реформе скоро будет пройдена. Если Высший антикоррупционный суд (ВАСУ) будет быстро и качественно рассматривать дела, наша работа наконец финализируется и доверие к антикоррупционным органам начнет расти».
Андрей Довгань, начальник управления процессуального руководства Специализированной антикоррупционной прокуратуры:
«Сейчас мы чувствуем, что есть политическая воля, и чувствуем поддержку нашей деятельности. Принимаются законы, направленные на облегчение работы антикоррупционных органов, нивелируются предыдущие попытки её усложнить. С начала работы новой Верховной Рады, фактически за 2 месяца, мы объявили подозрение 6 экс-народным депутатам. Сотрудничество с НАБУ улучшилось. С начала работы ВАСУ, уменьшилась потребность выезжать в суды по территории Украины, и мы можем активнее работать. Стоит отметить, что ВАСУ работает меньше двух месяцев, но уже есть первый приговор по статье 366-1, декларирование недостоверной информации. Учитывая, что преступление совершил бывший судья апелляционного суда – это знаковое событие».
Антон Янчук, глава Нацагентства по розыску и менеджменту активов:
«Эти 2 года показали, что ключевые функции АРМА по розыску и управления арестованным имуществом на практике работают. В этом году мы рассмотрели более 1100 запросов от правоохранительных органов о розыске имущества – больше, чем за предыдущий год; наши возможности вести розыск существенно увеличились. В прошлом году мы были подключены к около 20 баз данных, сейчас это более 45. Запустили 6 межрегиональных территориальных управлений. У нас более чем 1,5 тысячи позиций арестованного имущества, переданных на основании судебных решений в управление АРМА. Более 350 миллионов гривен, в гривневом эквиваленте, на депозитных счетах АРМА – деньги, которые непосредственно арестованы и передавались в управление, или деньги, полученные от реализации, и около 40 миллионов гривен начисленных банками процентов на эти средства. Начали разработку государственных реестров арестованных активов. Уже создан прототип реестра, его планируют запустить для опытного использования до конца 2019 года.
Главный вызов в нашей работе – несовершенство закона, на основании которого действует АРМА. Эти недостатки нужно исправлять. Более года назад мы разработали большой комплексный законопроект, который вносит изменения в около 30 законов Украины. Он проходил серьезное экспертное обсуждение и надолго «завис» на согласовании в других органах. Есть перспективы, что уже в этом месяце он будет внесен на рассмотрение правительства. Но этого пакета изменений также недостаточно».
Андрей Боровик, исполнительный директор Трансперенси Интернешнл Украина:
«Удалось нам все, что мы хотели? Думаю, что нет. Например, мы пришли к выводу, что нужно перезапускать некоторые антикоррупционные органы, в частности Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции. Мы выяснили, что нужно не только правильное законодательство, но и политическая воля и профессиональные кадры, которых у нас очень мало.
Кроме этого, встает дилемма: нам руководствоваться исключительно «идеальным» законодательством, или иногда политической целесообразностью. Второй путь иногда позволяет сделать быстрые действенные изменения, но стратегически мы проиграем. Главное – помнить, что мы не можем перезапускать антикоррупционные органы каждые 5 лет».
Галина Кохан, експертка Антикоррупционной инициативы ЕС в Украине:
«Идеальный вариант – сочетание хорошего законодательства и политической целесообразности, особенно когда происходит диалог между неправительственными и правительственными стейкхолдерами на всех этапах прохождения законодательства. Таким примером был закон о Высшем антикоррупционном суде.
Рецептом эффективности всей антикоррупционной инфраструктуры мы видим координацию всех органов и налаживание эффективной работы».
Сергей Миткалик, исполнительный директор ОО «Антикоррупционный штаб»:
«Мы надеемся, что НАПК после перезапуска, когда за его деятельность руководитель будет нести единоличную ответственность, будет работать лучше. НАПК сможет активнее проверять декларации, отправлять выводы о признаках незаконного обогащения правоохранительным органам. Во-вторых, возможно, удастся лишить «неприкосновенности» СБУ. Сейчас из-за закрытости ни общественность, ни правоохранительные органы не имеют доступа к данным с их деклараций».
Тарас Шепель, член правления Фундации DEJURE:
«На самом деле, формирование антикоррупционной инфраструктуры еще не завершено. Последняя инстанция – Верховный Суд: есть нарекания, что реформа, которая состоялась, не была полной, Суд состоит преимущественно из старых судей. Верховная Рада приняла законопроект, который предусматривает сокращение вдвое количества судей Верховного Суда, и стоит вопрос, кто будет теми судьями, которые уйдут.
Хорошо, что сокращение состава должно осуществляться обновленной Высшей квалификационной комиссией судьев, которая будет избираться по принципу, который применялся при создании ВАСУ: состоять наполовину из международных экспертов и наполовину – из делегированных судейской средой. Это дает надежду, потому что антикоррупционные дела могут попасть в Верховный Суд уже после этой реформы».
Хосе Угас, екс-глава правления Transparency International:
«На сегодняшний день коррупция является проблемой в около 2/3 стран мира. Украина за последние годы несколько улучшила свои позиции в «Индексе восприятия коррупции» [с 27 баллов в 2015 году до 32 баллов в 2018 году – прим. УКМЦ], но впереди еще много работы.
Можно достигать быстрых результатов, но важно также обеспечить постоянство процессов. По моему опыту, если есть быстрые результаты, но не налажена устойчивая работа институтов, через некоторое время коррупционные практики восстанавливаются. … Поэтому для Украины главный вызов – как гарантировать, чтобы первые успехи были устойчивыми. Для этого важно развивать антикоррупционные институты и налаживать сотрудничество между ними. У вас сейчас интересное окно возможностей, с новым правительством. Время покажет, заявления о борьбе с коррупцией – это только слова, или есть ли реальная политическая воля».
